Совращенная - Страница 33

Едва оказавшись за стенами дома на Беркли-сквер, Алекс заявила:

– Прежде всего покажи мне престижные мужские клубы, где джентльмены играют, обедают и все такое.

Сара захихикала, прикрыв рот ладошкой.

– Ближайший из них – «Альфредз». – Она направилась по Беркли-стрит в сторону Албермарл и показала на дом номер 23. – Говорят, это самое тоскливое место на земле.

– Не мудрено, – сказала Алекс, провожая взглядом двух древних господ, переступивших порог клуба.

Сара засмеялась и повела хозяйку дальше, через Пиккадилли.

– Вон там, на углу Болтон-стрит, находится «Уотиерз». Его владелец когда-то служил шеф-поваром у принца Уэльского, здешняя еда славится на весь Лондон, хотя дамам она недоступна.

«Не зарекайся, Сара. Эти элитарные мужские заведения ждет небольшой сюрприз!»

Они свернули на Сент-Джеймс-стрит.

– Номер двадцать восемь – это «Будлз», а номер шестьдесят – «Брукс», оба расположены на западной стороне, прямо напротив «Уайтса», самого старого клуба Лондона.

– «Уайтс» меня особенно интересует, именно там мой брат провел вчерашнюю ночь со своими друзьями.

Полдюжины модно одетых денди окинули Алекс и Сару оценивающими взглядами, прежде чем войти внутрь, но Алекс не обратила на них внимания. Девушка вытащила альбом и стала рисовать знаменитый полукруглый эркер.

– Вам джентльмен машет, вон там, в окне.

– Боже правый, как будто меня может заинтересовать бездельник, который даже днем не в силах оторваться от карт.

– На самом деле вам не следует стоять здесь, госпожа. Респектабельные юные леди даже проезжать по Сент-Джеймс-стрит не решаются. Это исключительно мужская территория, если не считать…

– Не считать кого?

– Ну, знаете, уличных девушек.

– Уличных девушек? Тех, что торгуют на улице? – не поняла Алекс.

– По… потаскух, – прошептала Сара.

– Хочешь сказать, проституток? Забавно! Приятель принял меня за женщину легкого поведения, – рассмеялась Алекс. – Грязный негодяй!

Сара поспешила в сторону Кинг-стрит.

– Это «Олмакс». Сюда леди допускаются, но нужно, конечно же, иметь поручительство одной из клиенток.

– О да, моя бабушка наверняка за меня поручится. По средам, насколько мне известно, здесь проводятся балы с ужином, и, если ты их не посещаешь, высший свет тебя просто не признает. Это так?

– Пожалуй, вы правы. Это главная ярмарка невест Лондона. Здесь и комнаты для азартных игр есть, чтобы джентльменов привлечь.

– Ярмарка невест? Я бы сказала, это мясной рынок, где на продажу выставляется плоть! Более того, умных девушек выбраковывают, поскольку всем известно – юные барышни с радостью занимают подчиненное положение, а брак – естественное состояние знатной дамы.

– Вы не хотите туда попасть? – не поверила своим ушам Сара.

– Жду не дождусь! Ведь это неиссякаемый источник для карикатур.

Они неторопливо пошли по Пэлл-Мэлл. Алекс заметила уличного торговца и купила два пирожка. Сара была не прочь поесть на улице, но впервые видела, как это делает леди.

– Я хочу взглянуть на театры. Как нам попасть к «Ковент-Гардену» и «Друри-Лейн»?

Сара пришла в замешательство. Госпоже, конечно же, не полагалось бывать в сомнительных районах, но горничная не могла не признать, что перспектива побывать там весьма заманчива. Актрисы и представители разных слоев общества, которых они привлекают своими представлениями, – впечатляющее зрелище. Сара решилась на компромисс:

– Я не должна вести вас туда, но если вы обещаете уйти до темноты, не думаю, что мы попадем в беду.

«Разрази меня гром! Если она так неохотно ведет меня к театрам, что скажет, когда я пожелаю посетить тюрьмы и Бедлам?»

Постепенно пешеходов становилось все больше, а хорошо одетых среди них все меньше. Пахло дешевым элем, джином и табаком, со всех сторон неслись проклятия, хохот и визг. Вечер еще не настал, но многие мужчины уже напились и в непотребном виде заходили и выходили из борделей, плевали прямо себе под ноги и мочились в канавы.

Сара и Алекс подхватили юбки и поспешили прочь. В театрах на «Друри-Лейн» только что закончились дневные сеансы, и толпы народу вывалили на улицу, бросая на землю апельсиновые корки, скорлупу от орехов и прочие объедки. Шелудивые псы и облезлые голуби бились за пищу, вонь стояла такая, что Алекс заткнула нос.

– Не следовало приводить вас сюда, – покачала головой Сара.

– Нет, нет, все очень интересно! Лондон – это не только Мейфэр и «Олмакс», и я намерена увидеть его собственными глазами. Ладно, Сара, на сегодня хватит. Мы поздно вышли, в следующий раз на целый день пойдем. Я хочу пробраться в самое нутро старого города. Увидеть красоту Лондона, его оборотную сторону, но больше всего его людей. Давай вернемся обратно другим путем.

Дотти подъехала на наемном экипаже в тот момент, когда они подходили к Беркли-сквер.

– Ах, Алекс, ты так похожа на меня. Мы обе не можем устоять перед искушением побродить весь день по улицам.

Хопкинс одарил Сару неодобрительным взглядом, но она ответила ему ангельской улыбкой. Дворецкий обернулся к Александре:

– Вам цветы привезли, госпожа Александра. Я взял на себя смелость поставить их в воду.

– Какая прелесть! – Она вдохнула аромат роз и фрезий, стоявших на столике в холле, сердце ее пустилось вскачь, но сжалось от разочарования, стоило ей прочитать карточку. – Букет от Харта Кавендиша, – сообщила она Дотти. – Он приглашает меня сегодня на спектакль.

– Пойдешь?

– Непременно! Мне так хочется побывать в театре!

Меньше чем через три часа Алекс сидела перед туалетным столиком, а Сара застегивала крохотные пуговки на спине ее желтовато-зеленого шелкового платья. Два часа Алекс потратила на зарисовку людей и мест, которые видела днем, быстро выпила чай с печеньями и наспех приняла ванну.